Часть третья
В ПАРТИЗАНСКОМ ОТРЯДЕ. Продолжение.

Боевые будни. Партизанская тактика

Потянулись партизанские будни. Партизанские отряды на всей оккупированной врагом территории выполняли схожие задачи, сливавшиеся в одну главную – уничтожение врага и изгнание с родной земли. Партизаны устраивали на дорогах засады, чтобы обстрелять автоколонны и поезда с немцами и боеприпасами. В двух местах подпиливали деревья с наклоном на дорогу, веревкой прикрепляли к другим деревьям. Когда автоколонна доходила до этого участка дороги, партизаны разрубали топором веревки, деревья падали на дорогу – колонна попадала в своеобразный капкан. Партизаны открывали огонь по врагам, затем отходили в лес. Немцы вырубали вдоль железных и шоссейных дорог леса широкой полосой. Но партизаны все равно подкрадывались к железным дорогам и закладывали под рельсы мины, пускали под откос поезда с военными, которых везли в Сталинград, поезда с боеприпасами и продовольствием. Немцы проводили усиленную пропаганду среди населения: партизан называли «бандитами», а себя – освободителями украинцев от коммунистов, хотя на деле сами они и были бандитами – захватчиками чужих территорий. После удачно проведенных нападений на тыловые гарнизоны немцев в административных населенных пунктах и на охрану железных дорог, когда в дождливую погоду мы отдыхали в своих шалашах, острые на язык романтики-партизаны целыми днями пересказывали боевые сценки из проведенной операции, разбавляя иногда боевую быль веселой небылицей. Про эту партизанскую жизнь можно рассказывать много. Так как у меня с ногами было не все в порядке (распухли порезанные осокой во время бегства из плена ступни ног), то мне вначале поручали охранять партизанскую базу во внутреннем кольце обороны, непосредственно у жилищ (шалашей), а также подходы со стороны поселка Хомовцы. Мне мой партизанский товарищ-сибиряк достал сапоги. Я стал ходить вместе с другими партизанами на секретный наблюдательный пост, чтобы предупредить в случае внезапного нападения немцев на наш лесной лагерь, ходил в ближайший лесной поселок вместе с другими партизанами перегонять из Хомовцов колхозных бычков в лес, во избежание их отправки в Германию, а затем – по мере восстановления сил – на операции против немцев и их прислужников-полицаев. Были в отряде пожилые люди обоего пола – местные жители, были подростки, могущие носить оружие. Каждый вносил свою долю, как мог, в дело грядущей победы над врагом, и взявшие в руки оружие рано повзрослевшие подростки демонстрировали выносливость и твердость духа. Надя Кривомаз была связной в партизанском отряде. Однажды ночью мы были на секретном посту, и почуяли крадущиеся шаги. Я подкараулил проходившего мимо нас с большой осторожностью человека, схватил и повалил. Это оказался юноша 16 лет. Приступили к расспросам. – Ты куда идешь? – Да вот я с отцом в лесу дрова заготавливал и заблудился. Пощупал у него голенище – там ложка. «А ложку, – говорю, – берут, что ли, с собой в лес, когда за дровами ездят? Ты уж лучше прямо скажи, куда идешь?». Нет, парень не признается, что идет в партизанский отряд, и что там находится его сестра – Надежда Кривомаз. А сестру его я знал хорошо. Когда утром привел я его в отряд, то предложил доказать, что он – свой. Он и показал свою сестру. «Что уж ты, – говорю, – не мог сказать сразу, что у тебя сестра Надежда, мы бы тебя не держали до утра». А его мы были вынуждены привязать к дереву и оставить с нами на посту до утра, так как он ни в чем не хотел признаваться. Одним словом, упорный партизан!

Партизанский быт

В партизанском отряде «За Родину!» были пожилые мужчины из близлежащих сел, молодые парни и девушки. Пожилые женщины пекли в лесу, около лагеря, хлеб, помогали повару варить суп, кашу. Жили в партизанском отряде в шалашах, обустроенных под деревьями, чтобы с воздуха не заметили вражеские летчики. В землянках хранили продукты и держали – по необходимости – арестованных. Немецкие самолеты не были редкостью над этими лесными массивами: они высматривали партизан, бомбили. Из соседней Полтавской области в наш отряд с целью объединения прибыла небольшая группа партизан в 12 человек. Они появились под вечер, наскоро на поляне соорудили палатку, натянув на каркас белый грузовой парашют, и расположились на отдых. Рано утром немецкий летчик увидел контрастирующее белым на зеленом фоне пятно и спикировал на цель. Бомбометание было точным. На месте палатки образовалась большая воронка из глины, а на ветках деревьев висели куски одежды и фрагменты человеческих тел. Жуткая картина! Погибли все прибывшие из Полтавы. В партизанском отряде я находился с мая 1943 года по сентябрь, поэтому об особенностях зимней партизанской службы в лесу могу только строить предположения, однако летнюю специфику прочувствовал, что называется, всей кожей. Главный биологический враг человека и всего животного лесного царства – это комары, но еще страшнее – мошки, мошкара. С комарами еще можно было как-то бороться, ибо это соизмеримый объект для противодействия, но мошкара… она забиралась куда угодно под одежду, вплоть до портянок, и болезненно кусала даже пятки. У отваживавшихся летом ходить с обнаженными ногами, без брюк, девушек сплошь были до крови искусаны мошкарой ноги и ягодицы. А представьте себе, вы находитесь на лесном секретном посту, и бывают такие ситуации, что нужно застыть и не шевелиться, чтобы не дать себя обнаружить, а тут в тебя впиваются тысячи мошек, и укусы их нестерпимо раздражают кожу… Не зря же сказал Поэт, хоть и по другому поводу: «Ах, лето красное! Любил бы я тебя, кабы не зной да пыль, да комары, да мухи!». Продовольственное снабжение партизан имело два источника. Это, безусловно, помощь взятого под защиту местного населения (во многие села партизанского края, например, в Носивку, оккупанты не решались заходить даже краткосрочным набегом), во-вторых, это отобранное у оккупантов продовольствие, составлявшее гораздо большую долю в общем объеме потребления лесных жителей. Расскажу об одном случае возврата награбленного оккупантами. Как раз незадолго до времени нашего с Г. Маклаковым прихода в партизанский отряд (в мае 1943 года) бесславно провалилась масштабная акция немецких оккупационных властей по изоляции и уничтожению партизанских отрядов. Немецкие войска в ряде случаев смогли прорваться к лесным партизанским базам и эти базы взорвать, но личный состав сохранился: сама природа была на стороне взявшегося за оружие населения. Основная часть партизанского отряда «За Родину!» при этих событиях временно соединилась с соседним отрядом, которым командовал второй секретарь обкома партии Федоров, – для усиления сопротивления врагу. Оставшиеся 25 человек, будучи окружены со всех сторон, спрятались в болоте – враги их не заметили; затем благополучно вернулись на свою базу. Однако продуктов осталось мало, а соли и вовсе не оказалось. Для исправления положения была разработана и осуществлена смелая и дерзкая операция нападения на немецкий склад. Был в отряде интернациональный взвод, которым командовал партизан Афонька – румын, говоривший на восьми языках. Дерзкую вылазку осуществил именно он: прибыл во главе партизан на станцию в Бобровицах, подводы замаскировал поблизости. Заменил немецких часовых на партизанских. У него пытались спросить пароль, а он сурово отчитывал немцев: «Какой пароль, разве не знаете, что его сменили уже?». В условиях еще не закончившейся нервотрепки и неразберихи тотальных облав немецкая охрана станции не разобралась в ситуации и подчинилась крикливому командиру. В итоге нагрузили продуктами 17 подвод и увезли в партизанский лагерь. Впоследствии румыну Афоньке за многочисленные боевые операции было присвоено звание Героя Советского Союза.