Мерлиновка - маленькое сельцо, расположенное всего в семи километрах от районного центра.
Образовано оно в конце XVI века помещиком Плакидой Мерлиным, арзамасским губным старостой, на пожалованных ему землях. В XIХ веке село славилось своими мастерицами: в 1806 году в вотчине помещицы Н. А. Мерлиной начали ткать кашемировые шали - на полвека раньше знаменитых павлово-посадких. Легкие и теплые, из пуха тибетских коз и сайгака, с ткаными, вышитыми и набивными узорами, они попадали в гардеробы только самых самых богатых нижегородок. Одну шаль изготавливали две мастерицы в течение полутора-двух лет. Стоила она целое состояние - 12 тысяч рублей. Слава о «русских кашемировских платках» дошла до парижских дворцов, сохранились свидетельства, что посланник Наполеона «торговал у Мерлиной шаль для императрицы». А после участия мерлиновских тканых изделий в первой Всемирной промышленной выставке в Лондоне в 1851 году шали эти стали маркировать двуглавым орлом - такой высокой чести удостаивались только лучшие товары государства. Мануфактура прекратили свое существование во второй половине столетия, когда в стране стали появляться мелкие кустарные производства дешевых кубовых платков.
В селе находилось имение скандально известного Д. И. Панютина, крупного вино-крахмального заводчика и директора не менее знаменитого «Нижегородского дворянского банка». Его усадьба вместе с местными заводиками сгорела в ноябре 1889 года, дворянин был арестован и умер в тюрьме, а банк перешел в собственность правительства. От имения в селе остался только Барский пруд.
После революции трудолюбивые мерлиновцы организовали в своем сельце (чуть больше 600 жителей) три колхоза - «Третий решающий год пятилетки», «Борьба», «Свой труд». В 70-е годы здесь было отделение крупного большемамлеевского хозяйства «Победа». В эти годы были построены новые животноводческие фермы, в селе - школа, магазин и жилые коттеджи для колхозников: все работали и не думали уезжать из родного села. От былого социалистического благополучия осталась добротная, выложенная железобетонными блоками дорога, идущая от федеральной трассы к селу и по единственной улице Ленина к центру: почте, школе, магазину.
В конце девяностых колхоз вместе с отделениями развалился, фермы разрушились, народ потянулся на заработки, а молодежь - на жительство в города Лукоянов, Нижний, Москву. Год назад в селе закрыли школу, крепкую еще и ухоженную, в ней учились ребята и из бывшей центральной усадьбы колхоза - Большого Мамлеева. Немногочисленных ребятишек - 10 школьников и 7 учащихся техникумов - теперь каждый день возят автобусом в Лукоянов.
Приезжайте летом!
...В ветреный осенний будний день село словно вымерло. У аккуратных домиков и стоящих впереди них амбаров - чистота и порядок, кое-где машины у ворот, но на улице - ни души. Пройдя пол-улицы, увидела мужичка с мешком на плече, идущего мне навстречу. «И не так уж сильно я качаюсь», - пробормотал он, поравнявшись со мной. Заговорить с ним я не решилась. Справа показался привычного очертания памятник погибшим воинам, у его подножия - несколько венков. Двести уроженцев Мерлиновского участка не вернулись с полей сражения Великой Отечественной войны. Сразу за обелиском - заросший парк. Сквозь кусты с дороги просматривается деревянный православный крест - на этом месте стояла трехпрестольная церковь, возведенная в 1905 году в честь Казанской иконы Божией Матери, разрушенная, как и все храмы Лукояновского района, в 30-е годы, пояснили мне позже. Дальше - единственный в селе и почему-то закрытый магазин, и поворот на школу.
Я бывала раньше в Мерлиновской основной школе - очень уютной, не по-сельски обустроенной, с сильным педагогическим коллективом. Над дверями до сих пор сохранилась прежняя вывеска «Добро пожаловать!», а ниже уже новые: «Отделение связи», «Почта России», «Библиотека». Открываю дверь. Внутри - оставшиеся школьные стенды, картинки, цветы. Тихо. На гулкий звук моих шагов вышла молодая женщина в белом халате. Оказывается, здесь располагается еще и ФАП - фельдшерско-акушерский пункт, обслуживающий жителей Мерлиновки, близлежащих деревни Скородумовки, поселка Гарского. «Всего 256 жителей - по прописке, около 150 - фактически проживающих, - уточнила фельдшер Ольга Сауткина, приезжающая сюда на работу из Лукоянова. «Летом - на скутере, зимой - с мужем на машине или попутках, автобусы до села не ходят. Сама же и лекарства из города привожу, кому какие надо», - рассказывает она.
Сельская библиотека в пятницу была также закрыта («библиотекарь уехала в город на семинар»), а вот дверь отделения связи приветливо распахнулась. Заведующая почтой (она же - единственный почтальон, телеграфист-связист и продавец различных «сопутствующих» товаров) Татьяна Валерьевна Бутяйкина - местная жительница, поэтому о селе и селянах знает все. Кто как живет и где работает, сколько детей в семье и где они учатся... «У нас же село маленькое, как семейка, все свои, - улыбается она. - Да и на почте я 29 лет, и от работы своей - без ума!»
«Сейчас в селе - почти все старые, - рассказывают мои радушные собеседницы, - один ветеран войны остался, одна вдова. Молодых, до пятидесяти лет, человек 30. Один ребенок - до года, еще двоих - ждем. Женщины работают в основном в Лукоянове, мужчины ездят на заработки по стране, в молодежь после окончания вузов и техникумов старается не возвращаться. Хозяйство в селе есть - участок крюковского ООО «Аграрий», ферма с молодняком, поля, техника. Наших там человек десять работают (поименно сосчитали. - Прим. автора). Надежинка от нас 1,5 километра - в ней 4 дома жилых, летом дачники приезжают. В Гарском поселке (6 километров) зимой ни одного жителя не остается. В Скородумовке (за 4 километра от села) - два фермера живут и работают почти круглый год. А летом у нас хорошо, дети-внуки - в каждом доме, хороводы на улице! Дачники охотно у нас дома раскупают - по цене до 50 тысяч даже можно купить. А красота какая кругом: поля, лесочки, пруды! Кто живет здесь, ни на какой город это место не поменяют!»
За чаем да с приятными собеседницами время летит незаметно. «Сейчас автобус школьный придет, - заторопили они меня, - езжайте с ними, а то опять пешком до трассы идти придется или попутку ждать». Через окно машины село уже не кажется мне таким холодным и безжизненным. Я уезжаю с твердым намерением приехать сюда летом.

автор Татьяна Кудрявцева http://www.pravda-nn.ru/archive/number:1016/article:16269/