Знаменитый венский хирург Бильрот в 1885 году писал: «Если хирург попытается зашить рану на сердце, он потеряет всякое уважение коллег». В те далекие времена сердце являлось «запретной зоной» для врачей, математическим уравнением со многими неизвестными. Но вот прошло несколько десятков лет, и ученые задумали «объять необъятное» - переместить сердце из одного организма в другой. Начались мучительные поиски решения этой задачи. Правофланговым дерзких мечтателей стал наш земляк- лукояновец, профессор Горьковского медицинского института Николай Петрович Синицин.
...1920 год. Разруха и голод разгуливают по улицам небольшого уездного городка Лукоянова. Молодая республика в огненном кольце иностранной интервенции. Городок живет суровой, полуголодной жизнью. О спокойствии и благополучии население мечтает как о несбыточном благе. А тут еще то явное, то глухое сопротивление новым порядкам: кулацкие мятежи в Мамлееве, отказ зажиточных крестьян села Большие Ари помочь комсомольцам привезти дрова для школ, больницы... Лихое, тяжелое время.
И вот в эти суровые годы в Лукоянове начал выходить печатный иллюстрированный журнал «Апофеоз». В составе редколлегии - талантливая молодежь: А. Патреев, ставший впоследствии известным писателем, И. Калинин, будущий доцент пединститута. Заведующим отделом иллюстраций был назначен Синицин. Его меткие куплеты и уничтожающие карикатуры ко били по спекулянтам и самогонщикам.
«Я и раньше очень любил литературу,- вспоминал позднее Николай Петрович,- а журнал, думалось мне тогда, сделал окончательный поворот в моей жизни».
И вот окончена средняя школа 2-й ступени. Николай Синицин поступает на историко-филологический факультет педагогического института. Его учителя - профессора Архангельский, Свободов, Кутузов. За один год Николай осваивает программу двух курсов. На третьем курсе на факультет пришел врач. От него Николай Синицин впервые услышал о сложных физиологических процессах в организме, о работе сложнейшей «кибернетической машины» - головного мозга. Студент буквально ловил каждое слово преподавателя-медика, с нетерпением ждал его нового рассказа. Потом в библиотеке разыскал первую книгу по физиологии... А потом вместо лекций стал убегать в физиологическую лабораторию. Случалось, что порой засиживался за приборами до утра.
«Мне становилось ясно, что продолжать учиться в пединституте я уже не смогу, не смогу жить без физиологии»,- вспоминал профессор Н. П. Синицин.
В 1922 году он ушел из института и поступил на медицинский факультет. А в 1927-м получил диплом врача и назначение в Ветлужский район, в Вохумскую участковую больницу. Кругом лес. Больница небольшая, всего на десять коек. Медицинских инструментов нет, не было даже обыкновенного термометра. Больничная аптечка пустовала. В институте преподаватели часто говорили своим молодым коллегам: «Первое, с чем вы столкнетесь на участке, будет акушерство и акушерские операции». А когда Николай приехал в больницу, там не было даже операционной.
Весть о молодом, но толковом докторе разнеслась по окрестности. Небольшая приемная ежедневно стала заполняться больными. Пришлось пожертвовать одной палатой. В ней пробили простенок между двумя маленькими окошечками, получилось одно большое. Так появилась операционная. Работать стало легче... А через год молодого врача направили в Юмскую больницу близ Котельнича, еще через три года ему доверили хирургическое отделение Борской районной больницы.
Страсть к исследовательской работе, заложенная еще в пединституте и развитая в созданной Николаем Петровичем «лаборатории под лестницей» Вохумской больницы, не давала ему покоя. В 1932 году Н. П. Синицин поступает в аспирантуру на кафедру фармакологии Горьковского мединститута. Через три года успешно защищает кандидатскую диссертацию и становится ассистентом, потом доцентом, заведующим кафедрой.
Путь ученого - это путь упорного труда, бессонных ночей, беспрерывного поиска. Это килограммы исписанной и брошенной в корзину бумаги, это сотни неудачных опытов, это «та же добыча радия»...
В 1935 году ученого заинтересовала проблема пересадки головы и сердца. Первые попытки оживить отрубленную голову были предприняты, как известно, еще в XVIII веке во Франции. В России такие опыты впервые начал проводить профессор Брюхоненко. Он соединил кровеносную систему головы собаки с автожектором, заменяющим организм. И голова жила несколько часов. А молодой кандидат меднаук из г. Горького впервые в мире рискнул пересадить голову одной собаки на туловище другой. И уже в 1937 году в его лаборатории жили несколько собак с двумя головами.
Одновременно с пересадкой головы Николай Петрович занима¬ется вопросами пересадки сердца. Опыты ставятся на лягушках.
1942 год. Седьмой год длятся фантастические эксперименты. Страна ведет кровопролитную войну с фашистскими полчищами. На содержание лаборатории выделяются крошечные средства. Стены ее нередко покрывались инеем, а операции приходилось делать в теплой шерстяной фуфайке и валенках.
«Часто бывало так,- вспоминал профессор,- что придешь в лабораторию ставить опыт, а вода в аквариуме замерзла, замерзли и лягушки».
Во многом приходилось отказывать себе, жертвовать сном ради любимой работы. Кроме сложнейших опытов по трансплантации органов Николай Петрович работает над докторской диссертацией под руководством знаменитого ученого академика Л. А. Орбели.
В 1943 году Н. П. Синицин блестяще защитил докторскую диссертацию и стал профессором, а в 1945 году мир признал его работы по пересадке сердца. Научные общества Германии, Англии Франции, Соединенных Штатов Америки перевели труды горьковского профессора на свои языки. Штемпеля почти всех столиц мира украшали белые прямоугольники писем из почты профессора. Ученые разных стран проявляли самый горячий интерес ко всему, что касалось его беспримерных опытов.
«У нас есть новые данные, касающиеся Ваших исследований по реставрации мышцы сердца - капроном или другим искусственным материалом. Нас интересует техника реставрации, и мы будем благодарны, получив сведения о дальнейших деталях относительно природы материала, который Вы используете, и техники Ваших хирургических операций». Это небольшое письмо прислал профессору ученый из США Гальперн.
«Врач должен быть оптимистом, если он не оптимист, он не врач»,- писал А. Н. Кабановский, заслуженный врач РФ.
Ученые мира признали его работы. Но Синицин не успокоился на достигнутом. Николай Петрович занят новой проблемой - ему хочется увидеть работу оживленного сердца. Но все модели забраковал сам конструктор. Наконец была изготовлена последняя, легкая и изящная. Три года ушло на эту работу. Она была закончена в 1953 году.
Через два года горьковского профессора пригласили возглавить физиологический институт Берлинского университета имени Гумбольдта и прочесть курс лекций для студентов медицинского факультета.
В Берлинском университете Н. П. Синицин вместе со своим новым ассистентом Карлом Хейсом продолжил смелые опыты. Здесь советский ученый разработал методику пересадки сердца черепахе. В Германии, наверное, не осталось ни одной газеты, ни одного журнала, которые не рассказали бы о феноменальных опытах Синицина.
За время научной и педагогической деятельности Николай Петрович опубликовал около 50 научных работ, подготовил около двадцати кандидатов наук.
Жизненный путь ученого Синицина — это «разведка боем», это постоянные поиски, бессонные ночи, проведенные, как писал он сам, для того, чтобы «заменить один орган животного другим, нам очевидно, осталось открыть только группы тканей, так же, как открыли группы крови. Техника операции решена полностью.
Теперь слово за биохимиками и иммунологами». И они его сказали.
Николай Петрович Синицин первый в мире сделал пересадку сердца холоднокровным животным. Южноафриканский хирург Кристиан Барнард впервые в мире в 1967 году произвел пересадку сердца человеку.
В одном из интервью на вопрос журналиста, кого он считает своим учителем, Барнард ответил: «Николая Синицина из города Горького».

Источник: Край наш Лукояновский. Составитель: Ф. И. Кедяркина, Н.Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 2000.