...увлекла Александра Фурагина в странствия по всему земному шару. Однако, путешествуя, он не переставал лечить людей. На вопрос, чего он хочет от жизни, чего в ней искал и ищет, этот человек ответил: "Хотел и хочу тишины, покоя, обустроенности". Но вот парадокс: вся его биография, какую встретишь не часто, говорит о противоположном: искал он чего угодно, только не покоя. Одной отдельной главы его богатой житейской повести иному бы с лихвой хватило на целую жизнь. Судите сами: в двадцать лет с небольшим он начал лечить людей, стал мастером спорта по боксу; в тридцать с хвостиком - высококлассным хирургом с обширной практикой. В зрелом возрасте был "флагманским врачом" на флоте и одновременно, работая медиком на судах загранплавания, объехал (а точнее, оплыл) весь мир, включая Америку и Африку, Европу и Антарктику. И это еще далеко не все, что удалось ему, что успел он в жизни.

Но обо всем по порядку.

Десять километров для разминки.
В тридцатых - сороковых годах поселок Троицкий, что приблизительно на середине пути из Больших Арь в райцентр Лукоянов, был довольно людным местом. Сегодня от него остались лишь ветлы, березы да еще сады, посаженные заботливыми жителями.
С Троицкого и началась дорога в большую жизнь Саши Фурагина, и первым, промежуточным пунктом на этом протяженном маршруте стало село Большие Ари, где он заканчивал среднюю школу. Десять километров до нее от дома и обратно троицкие мальчишки и девчонки преодолевали дважды за каждый учебный день.
Зимой - на лыжах, летом - на велосипедах, а в распутицу пешком. К двадцатикилометровым пробежкам на свежем воздухе добавим оздоровительные упражнения на лугах и в огородах, участие в других, больших и маленьких, делах по хозяйству, и тогда станет ясно, почему то сельское поколение росло деятельным и жизнерадостным, физически развитым и крепким.

Оглядываясь назад сегодня, Александр Николаевич может сказать:
- Любой из нас, сельских парней, оказавшись в городе и какое-то время походив в ту или иную спортивную секцию, мог довольно легко получить спортивный разряд, потому что имел отменное здоровье и хорошую общефизическую подготовку.

Надежное здоровье - основа всего, однако, кроме него, поселок Троицкий, отправляя паренька в далекое странствие, снабдил его и другим жизненно важным капиталом - трудолюбием и общительностью, интересом к людям и любовью к животным, ко всему живому. Это последнее качество и сыграло, по-видимому, решающую роль в выборе им самой гуманной профессии - профессии врача.

Реаниматор, хирург, травматолог.

Питая особое пристрастие к биологии и другим естественным наукам, Александр Фурагин в 1958 году поступил на фельдшерские курсы в г.Горьком. Тот набор был особым, поскольку готовил медиков для воинских частей.
Получив диплом военного фельдшера и звание офицера вместе с ним, Фурагин отправляется на службу в армию в дружественную Восточную Германию, где и состоялось его первое знакомство с заграницей. Воинская служба дала хорошую практику по основной специальности, но Александр достигнутым не удовлетворился и, демобилизовавшись, поступил в Горьковский мединститут.
Впрочем, школяром-студентом в чистом, так сказать, виде побыть удалось не долго - всего год. А уже на втором курсе Фурагин совмещает учебу с работой фельдшером в бригаде реанимации, впервые созданной тогда в Горьком, а на четвертом курсе, еще не имея диплома, уже работал врачом-реаниматологом.
А еще он находит время для посещения 5-й и 33-й больниц областного центра, а также ГИТО, где постигает основы хирургии. Хирургом после окончания вуза направят его в Бутурлинский район.

Он был единственным хирургом на весь район. Редко удавалось выбраться из больничных стен на волю: операций было столько, что не всегда удавалось как следует выспаться.
Однако подвижнический труд молодого хирурга был замечен и высоко оценен его учителями, после четырех, без малого, напряженных лет работы в глубинке пригласившими его в уже знакомую 33-ю больницу областного центра. За пять лет пребывания здесь он прошел хорошую хирургическую школу, выполняя сложнейшие операции вместе с такими светилами горьковской медицины той поры, как Давид Завельгельский, Григорий Клугман, Элита Баркалова.

Ну вот, казалось бы, мечта сбылась, рубикон пройден - работай, живи и радуйся, размеренным неспешным трудом укрепляя завоеванное. Так большинство обычно и поступает. Однако Александр Николаевич оставляет общую хирургию и пускается в новую затею - вместе с В.Л.Шевлягиным и Н.А.Авровым - и снова впервые в истории г.Горького создает отделение травматологии, осваивая новую область.

По морям, по волнам, или Приключения судового медика.

Александр женился. Много работал, чтобы прокормить семью и обеспечить жильем.
Постоянные перегрузки, напряжение, хорошо знакомые медикам-практикам, конечно же, отражались на здоровье и самочувствии, что предопределило еще один, самый продолжительный и не менее трудный, чем прежние, период жизни Фурагиных.

- Приехал ко мне старый приятель, - вспоминает Фурагин, - Давай, говорит, к нам, в Мурманск. Станешь "морским волком" и морским врачом.

Александр Николаевич стал медиком торгового флота и полных пять лет, почти без перерывов, провел в плаваниях на разных судах, вдалеке от дома. Потом, получив повышение по службе, стал "флагманским врачом", то есть чиновником-управленцем по медицинской части. Только еще два человека во всем торговом флоте имели ту же должность. Но и в это время на протяжении десяти лет треть службы он проводил в море, используя возможность заработать валюту (была у моряков такая привилегия), а заодно освежиться.
Свежести хватало, поскольку штормы в 9 баллов не были редкостью, приходилось оказываться в настоящих переделках. К примеру, однажды сполз набок тяжелый груз, положив набок и большое судно, которое пришлось спасать подоспевшим на помощь кораблям. Но этот случай был все же полегче другого, когда, находясь в девятимесячной научной экспедиции в северных широтах (в нее врач Фурагин отправился уже из чисто "спортивного" интереса), Александр Николаевич и его спутники перевернулись на вельботе и около двух часов "купались" в ледяной воде, пока не подоспели на выручку товарищи.
За годы морских странствий Фурагин посетил десятки стран, включая Канаду и Кубу, Финляндию и Турцию, Грецию и Египет, Анголу и Индию.

- Более ответственных и дисциплинированных людей, чем моряки, - делится впечатлениями Фурагин, - я нигде не встречал. Да и более развитых, наверное, тоже. Каждый офицер по долгу службы знал хотя бы один иностранный язык, многие матросы владели бытовой иностранной речью. Каждый, кроме работы и службы, исключая редких лентяев, чем-нибудь да занимался для души и общего развития - писали стихи и статьи в газеты, участвовали в спортивных соревнованиях и художественной самодеятельности.

Сам бывший "флагманский врач" хорошо говорит по-немецки, может объясниться на испанском языке. Со своими поэтическими опытами, путевыми очерками и фотоснимками не по одному разу отметился в целом ряде флотских и северных газет и журналов, посещал спортзал сам и понуждал-подталкивал к занятиям спортом, к движению других, спасая от гиподинамии.
Но все-таки главным оставалась работа врача. Сотни моряков поддержал и вылечил Фурагин, причем не только своих, советских, но и иностранных. За многочисленные и успешные операции, сделанные заграничным матросам и офицерам, в портах и на судах, Александр Николаевич был награжден орденом Дружбы народов. (Одну эту награду вскользь упомянул он при разговоре, хотя, можно предположить, что есть и другие.).

В тихой гавани.

Несмотря на всю маскировку, все же в характере морского врача Фурагина не сложно распознать сурового бродягу-романтика (кстати, первое слово при нашем разговоре он употребил, опустив второе) - наверное, один из лучших типов людей советской эпохи, воспитанного на песнях Визбора и Высоцкого.
Более тридцати лет отработав в медицине, из них почти половину в портах и на морях, Александр Николаевич Галина не разбогател, а финансовые передряги девяностых лишили его семью последних сбережений. И тогда, чтобы не нуждаться, Фурагины решили вернуться на родину, в Лукоянов, где есть у них старен домик, купленный в свое время для родителей. Расчет был простой:
рядом с домиком участок земли, он-то и поможет прокормиться.
За десятилетия странствий супруги Фурагины основательно поутратили сельскохозяйственные навыки, но быстро вспомнили забытое и теперь выращивают овощи, растят сад не хуже других. И скоро Александр Николаевич решил построить новый каменный дом, что и сделал за три года. Эта стройка - предмет особой гордости хозяина, который многое сделал сам, в том числе, осваивая ремесло столяра, - оконные рамы.
Фурагиных знает вся округа, к ним часто обращаются за какой-нибудь помощью соседи-то, как к врачам, то за советом "за жизнь"...

Человек прежней, уходящей эпохи, Фурагин не может принять многое из эпохи новой, нарождающейся. Но зла ни на кого не держит. Пожалуй, единственное огорчение существенно омрачает его жизнь. Как и всякий серьезный путешественник по жизни, он попытался ответить на вопрос, что же влекло его с места на место, что заставляло покидать уютный угол и теплую постель в поисках новых пристанищ, впечатлений и приключений, подвести итоги многолетней езды и мытарств. Однако посланные друзьям-издателям и журналистам письмо и полкниги путевых заметок (другая половина в работе) в г.Мурманск остались без ответа. Мурманчане не поддержали своего друга. Но, может быть, среди земляков-нижегородцев отыщутся те, кто захочет поучаствовать в издании книги, которая, вполне может иметь успех?

На вопрос, действительно ли прекрасна природа заморских стран, путешественник ответил:
- Ничего лучше нашей среднерусской природы, русской земли я не видел.