Ярким явлением в системе народного образования Советской России 20-х годов стали школы крестьянской молодежи (ШКМ). В свое время они были важным шагом на пути ликвидации безграмотности и оказали существенное влияние на жизнь молодого поколения.

Как известно, в дореволюционной России доля неграмотного населения в деревне достигала 80 процентов. В условиях войн и революции положение дел в образовании только ухудшилось, снизилось число детей, посещающих школы. Правительство молодой советской страны не прекращало попыток переломить ситуацию. Церковно-приходские школы были преобразованы в начальные. Развивать образование детства и юношества должны были советские девятиклассные школы и школы второй ступени. Однако ожидаемого отклика среди крестьян сразу не последовало.

Так, в селе Неверове учительница Любовь Алексеевна Алмазова была вынуждена обходить дома и всячески доказывать взрослым необходимость обучения детей. Часть неверовских мужиков все-таки вняла ее мольбам. Начались уроки, но специального здания не было, поэтому учились по очереди в крестьянских избах. А педагога, которая скиталась по частным квартирам, как рассказывала моя тетя Матрена Михайловна Шумилова, ребята подкармливали, принося овощи, муку и прочие продукты. Школьная жизнь стала налаживаться лишь после 1925 года.

Какими же были тогда выпускники начальной школы? Что они могли самостоятельно делать в 12-14 лет? Да ничего, кроме как помогать родителям по хозяйству. Между тем потребность в грамотных людях становилась все больше. Вооруженное сохами да деревянными боронами крестьянство слишком медленно восстанавливало сельское хозяйство, пришедшее в упадок за годы гражданской войны и неурожаев. При устаревших методах земледелия до середины 1920-х годов в Нижегородской губернии с гектара в среднем получали по пять с половиной центнеров озимой ржи, около трех центнеров яровой пшеницы, два с половиной центнера овса. На больших помещичьих полях до революции урожаи были в полтора-два раза выше.

Спрос на хлеб резко увеличился после старта индустриализации. Нужно было не только кормить растущие города, но и продавать зерно для покупки оборудования за границей, ведь сельскохозяйственная продукция была основной статьей экспорта. Мелкие крестьянские хозяйства не могли дать нужный результат, поэтому на повестке дня возник вопрос о коллективизации.

В качестве помощника в этом деле партия выбрала комсомол, записав в резолюции XIII съезда ВКП(б): «Союз должен помочь передовой крестьянской молодежи жить и работать по-новому. Он должен стать активным проводником всех общественно-политических и культурных начинаний советской власти: борьбы за новые формы землеобрабатывания, поголовную грамотность, за технические улучшения. Союз должен способствовать объединению молодежи в сельскохозяйственные кооперативы, помогать деревенскому молодняку кооперироваться и всячески содействовать созданию показательных хозяйств. Особенно важное место в работе деревенской ячейки должна занять школа крестьянской молодежи».

Одним из инициаторов создания таких школ был нижегородец Андрей Шохин. Будучи членом бюро ЦК РКСМ, он участвовал в работе IV съезда комсомола, где впервые обсуждался вопрос о сельскохозяйственном образовании крестьянской молодежи и была поставлена задача подготовки через школу новых людей для деревни — культурных крестьян-кооператоров.

Эту тему А. Шохин затронул в вышедшей в 1923 году книжечке «Комсомольская деревня». Она была написана по результатам его обследования деревенских комсомольских ячеек Тамбовской губернии. Шохин видел тягу молодежи к знаниям, а существовавшие кое-где еще с дореволюционных времен сельскохозяйственные школы были оторваны от жизни. Программа обучения в них была поставлена так, что крестьяне не видели в уроках конкретной пользы.

Наш земляк подготовил и представил проект новой школы, которая должна была давать учащимся необходимый минимум образования в области растениеводства и животноводства, а также заниматься воспитанием культурного человека. 27 декабря 1923 года Коллегия Наркомпроса утвердила программу развития школ данного типа. На основе этих решений нарком просвещения А. В. Луначарский направил местным органам народного образования распоряжение об организации ШКМ.

В январе 1924 года в Нижегородской губернии создали комиссию по разработке типа крестьянской школы. Решили, что там будут изучаться главным образом те отрасли сельского хозяйства, которые уже являются наиболее распространенными среди населения. Организаторы ШКМ детально обследовали крестьянские хозяйства, знакомились с почвенными условиями, способами обработки земли, выясняли причины слабой доходности.

В протоколе заседания губернской комиссии по организации ШКМ от 9 апреля 1924 года говорится: «Открытие первой школы крестьянской молодежи в Нижегородской губернии принципиально признать необходимым. В виде опыта открыть ШКМ путем реорганизации школы пчеловодства им. Ленина (бывшая Мореновская) в пределах Кстовской волости Нижегородского уезда. Преподавательский состав школы: общественник, агроном, техник садоводства и огородничества».

Вскоре был выдвинут лозунг: «Одна ШКМ на уезд!». По основным 35 губерниям РСФСР к 1924 году насчитывалось 385 уездов, но в 1924-1925 учебном году удалось открыть лишь 264 школы. В Нижегородской губернии первоначально появились четыре ШКМ, том числе в Лукояновском уезде с заведующим А. П. Литаровым. К 1927-1928 учебному году в нашей губернии насчитывалось уже 14 таких школ с 1 047 учащимися.

Лукояновская ШКМ строго соблюдала классовый подход при наборе учеников. Вот как выглядел социальный состав на февраль 1925 года: бедняки — 21 человек, батраки — три, середняки — один, всего — 25 человек, 23 из них — члены комсомола. Такой высокий процент связан с тем, что туда, как правило, принимались подростки 14-16 лет, имеющие начальное образование.

Очень быстро ШКМ стали в деревне очагами агрикультуры, показывая на практике плюсы многополья, использования удобрений и новых сортов семян. Школы проводили «Праздники урожая», на которых демонстрировали свои достижения в области сельского хозяйства, устраивали лекции по агротехнике и ветеринарии, курсы для крестьян. В результате этого в хозяйствах внедрялись подъем раннего пара, сортировка семян, посев клевера и другие новшества.

С конца 1920-х годов в Лукоянове некоторое время функционировал детский колхоз. В него на добровольных началах принимались мальчики и девочки до 14 лет. Председателем был А. Афанасьев. Ребята самостоятельно выращивали капусту, горох, овес и другие зерновые культуры. Эксперимент продолжался около трех-четырех лет.

Учащимся прививались полезные практические навыки. Например, их учили определять количество сена в стогу, измерять площадь поля, изрезанного оврагами и не имеющего прямых границ. Как рассказывал один из выпускников ШКМ, это было удивительное время: «Мне, шестнадцатилетнему мальчишке, было поручено в крестьянских хозяйствах отбирать племенных бычков среди молодняка крупного рогатого скота. И крестьяне, бородатые мужики, слушали мои советы, так как школа на практике показала преимущества правильного, то есть научного, хозяйствования».

В 1927 году в четырех школах губернии состоялся первый выпуск. Некоторые выпускники были приглашены работать в волостные и уездные организации, кто-то вернулся хозяйствовать в родительский дом.

Органы советской власти старались улучшить материальное положение учащихся ШКМ. Нуждающимся стали выплачивать стипендии. В 1928 году их получали уже 40 процентов учеников. Укреплялась техническая база этих школ, расширялась их сеть.

В Лукояновском уезде насчитывалось 11 волостей. ШКМ, помимо Лукоянова, стали открываться в Большеаратской, Большемаресьевской, Кемленской и Пойской волостях. Житель села Неверова Егор Григорьевич Сидоров рассказывал, как они с приятелями зимой ездили в пойскую школу на коньках по льду речки Пша, впадающей в Тешу, а в остальное время ходили пешком за восемь километров. В той же Пойской ШКМ училась моя тетя Матрена Сергеевна Мулянова. Там она познакомилась со своим будущим мужем — парнем из Тольского Майдана Алексеем Сергеевичем Максатовым.

Некоторые школы размещались в бывших помещичьих имениях, другие — в монастырях. Они располагали учебными аудиториями, подсобками, земельными участками. Несмотря на запущенность, царившую при вселении в помещениях и на полях, учащиеся за два-три года приводили все в нормальный вид, получали хорошие урожаи, высокие надои от подопытных коров.

По мере расширения масштабов коллективизации перед органами власти и школами крестьянской молодежи, помимо внедрения в деревне сельскохозяйственных знаний, встали новые задачи — пропаганда коллективного труда, организация колхозов и подготовка кадров для них.

В 1929 году Нижегородская губерния была ликвидирована, образовался Нижегородский край. В решениях Первого краевого съезда колхозов, состоявшегося в августе, было записано, что ШКМ должны готовить организаторов и работников коллективных форм товарищества. Для этого предлагалось немедленно перейти на новые программы по сельскому хозяйству, введя курс коллективизации с первого года и курс счетоводства на третьем году обучения. В целях охвата всей молодежи, живущей в колхозах, планировалось организовать вечерние ШКМ или сельскохозяйственные курсы.

Потребность колхозов в квалифицированных кадрах действительно была велика. По данным на 1930 год только 7,8 процента колхозов на Средней Волге имели агронома и счетовода. В более чем половине хозяйств не было ни того, ни другого специалиста.

В марте 1930-го Колхозцентр СССР вынес решение о реорганизации школ крестьянской молодежи в школы колхозной молодежи. Был намечен план развития ШКМ на 1930-1931 учебный год с контингентом 790 тысяч человек. Кроме того, в школы колхозной молодежи на селе стали преобразовываться семилетки и девятилетки. Однако в связи с переходом страны к обязательному начальному, а затем и семилетнему образованию возраст поступающих в ШКМ резко снизился. Теперь школа выпускала молодежь 15-16 лет, которая не могла сразу занять какие-либо должности в народном хозяйстве.

В 1934 году руководство страны ввело единую систему народного образования, ликвидировав разношерстность образовательных учреждений. ШКМ также были преобразованы в семилетние школы, но оставили заметный след в истории и судьбах своих выпускников.