Приходила иногда с фронта похоронка по ошибке. Но чтобы три раза хоронила живого солдата военно-бюрократическая машина — такого не бывало. Когда об этом услышал, признаться, не поверил. Поехал сам к Ивану Игнатьевичу Привалову в Никулино — познакомиться и узнать. Выяснил: сущая правда! Три раза приходила похоронка в село.

Первое воскресение
С 16 лет, как и многие тогда, Иван на работе в колхозе. Еще до войны успел в поле трактористом потрудиться — и на колесном, и на газогенераторном, который деревянными чурками топился.

На войну мобилизовали, когда не было еще и 18 лет: в 1942 году. Военные дороги начались с Чебаркульских лагерей под Челябинском: там восстанавливали эвакуированный танковый завод.

Здесь же Иван учился на курсах младших командиров. И уже сержантом, командиром отделения в минометном полку повстречался с войной в Калининской области. У станции Западная Двина полк принял бой и … сразу попал в окружение:

- И есть танки, да нет к ним горючего. Пришлось закапывать машины, орудия, чтоб немцам не достались. А фашисты лупят огнем со всех сторон. Много наших полегло. Раненых в палатки носили, а потом и собирать перестали: некуда.

И всё небольшой самолетик немецкий над нами кружит. Разозлился я на него, взял винтовку побольше (не простую, пехотную, конечно) и стал палить по нему. И ведь сбил!

А наших все меньше и меньше. И нет уже у нас сил, чтобы из окружения пробиться. Вот тогда-то и сказали нам: спасайтесь, кто как может. Из окружения выходили по одному. Немногим это удалось. Задело в голову и меня. Три месяца лежал в госпитале.

Шансов выжить у окруженных было мало. Вот и посчитали солдат всех погибшими. Улетела матери Ивана первая похоронка. Жена Анна Сергеевна вспоминает:
- Помню, как плакала мать. Вот только поминать не стали: нечем было.

Аня была тогда еще девчонкой, жила напротив.

А потом были большие землянки в той же Калининской области, в них обучал Иван Игнатьевич минометному делу молодых солдат. И опять фронт, второе ранение, бригадный госпиталь. Всё время Привалов на передовой.

Весь перелом в войне под Москвой на своих плечах и здоровье вынес. После госпиталя Иван — командир взвода по подвозу мин и других боеприпасов на передовую. Воевал сержант и в полковой разведке. Тут и получает он третье ранение.

Трем смертям не бывать
- Однажды пошли на линию фронта языка брать. Но получилось так, что втроем … сами языками стали. Попали к немцам в плен. Товарищи возвратились, а нас нет.

Полетела тогда в село вторая похоронка на Привалова. Но живучим оказался сержант! Заперли их фашисты в товарный вагон. Выбрались наши ребята ночью через узкое окно — не предусмотрел этого враг. Пришли к своим.

Затем была Латвия, Литва. Всего в памяти не удержишь — сказываются годы и старые раны. Но бой, перед которым ему пришлось первый раз в жизни прыгать с парашютом, он не забудет никогда. Перед разведчиками командование тогда поставило задачу: освободить советских военнопленных из фашистского концлагеря в одном из населенных пунктов.

Для этого воинам нужно было выпрыгнуть с парашютом. Никто из разведчиков раньше не прыгал, но все сиганули в бездну, и всё обошлось благополучно. Разведчики-десантники темной ночью разделились на три группы. Одной из них командовал Привалов.

Окружили караульное помещение, казарму, бесшумно сняли часовых и заложили магнитные мины. После взрывов — атака. В ход пошли автоматы и гранаты. Фашисты были уничтожены. С неописуемой радостью встретили узники своих освободителей.

А война продолжалась. Отважно воевал Иван. После очередного ранения опять не попал солдат в свою часть. Штабисты , видимо, на похоронки были не жадными. Легко вычеркивали воинов из жизни. И уходит на Ивана Игнатьевича третья похоронка.

Но тут сержант, наученный горьким опытом, сразу же пишет письмо домой: жив я! Но не зря стайкой летали страшные бумажки в село. Шесть раз ранило солдата. И за военное лихолетье не единожды смерть вплотную проходила мимо. Только ветерком от нее потянуло…

- Видно, жалели вас пули, – говорю.
- Чай, не всех на войне убивали. Кое-кого и в живых оставляли,- просто объясняет старый солдат.

Блестящие доказательства воинской доблести Ивана Игнатьевича — его фронтовые награды. Не у каждого столь богатый набор: медаль «За боевые заслуги», аж две медали «За отвагу», орден Славы. Не только похоронками отметила отчизна подвиги своего воина.

За родные избенки и воевали

В 1945 году возвратился солдат-земледелец в родное село. Всё в упадке и разрухе. Надо восстанавливать! Вновь сел Иван за рычаги трактора. Женился на соседке-Аннушке.

Однажды приехал домой — и вылезти из кабины не может. Сильно перебрал — решили домашние. И открыли дверцу кабины. А там весь пол — в крови! Из раненой ноги вышли сразу три осколка! Сорок шесть лет так и отработал Привалов в поле на железном коне. Семеро детей нажили и вырастили они с Анной Сергеевной. Семнадцать лет назад ушел ветеран на пенсию.

И теперь принимает в гости 12 внуков, правнука и правнучку. Разлетелись дети, внуки кто куда: в Нижний , в Москву, в Киров. Двое рядом живут. Все собирались четыре года назад: справили Приваловы «золотую» свадьбу. Дети помогают во всем. Даже скотины старики не держат: пришло время детям кормить своих родителей.

- Что нам сейчас не жить? Деньги принесут, за хлебом сбегают.

А больше ничего и не надо фронтовику. Настоящие, они скромны и неприхотливы. Вот только недоумевает старый вояка:

- Работы людям нет. А как мы вкалывали! Да и сейчас сделаешь — ничего не заплатят. В Лодыгине осталось всего четыре жилых дома. Да и в Никулине — сплошь нежилые избенки. Что думают о селе в правительстве? Ничего не думают…

А ведь солдаты как раз за эти села, семьи избенки и воевали…